Политическая Программа

I. Вступительная часть

II. Политическая программа

III. "Проблемы", которые может повлечь за собой реализация программы, и их решение

IV. Статус арабов в ЕША (Иудее, Самарии, Газе)

V. Заключение

Удержание поселений и планомерное развитие всех частей Земли Израиля, распространение на них государственного суверенитета Израиля

I. Вступительная часть

1. Почему именно сейчас, во время второй войны в Персидском заливе, необходимо обозначить вехи государственной политики.

Еще до начала войны с Ираком американцы, британцы (и испанцы) разъясняли важность "израильского аспекта" этой войны.

Если Израиль окажется в центре конфликта между арабским исламским террором с одной стороны и США с Западом с другой, то Запад попытается сбить направленную против него волну мусульманской ненависти, пожертвовав Израилем.

Со стороны США такая тактика определяется, в основном, приоритетом (в общем-то, легитимным) национальных интересов перед любыми другими. Что касается Европы, то это сочетание корыстных интересов и явно выраженного антисемитизма. При этом ясно, что чем бы ни закончилась война, на Израиль будет оказано внешнее давление, дабы принудить его к далеко идущим уступкам арабам. Прецедентом служит история первой Войны в Заливе в 1991 году. Когда началась эта война, Израиль находился в завершающей стадии первой интифады. Арабское насилие выдохлось, ЦАХАЛ и все израильское общество научились справляться с камнеметанием арабских подростков (мы тогда сталкивались только с камнеметателям), устанавливалось относительное затишье. Арабам территорий надоело насилие и та высокая цена, которую им приходилось платить за него. Арафат тогда сам загнал себя в угол. Его публичная поддержка Саддама привела к изоляции "раиса" в Тунисе, арабы Иудеи и Самарии не имели с ним связи. Он не имел даже возможности содержать своих ветеранов-бандитов в Тунисе, США не пускали его и на порог, даже Йоси Сарид тогда сказал об Арафате: "Пусть он еще поищет меня".

Но сразу после окончания той войны на Шамира, который возглавлял тогда ликудовское правительство, было оказано сильное внешнее давление с целью продвинуть "политический процесс". Это давление привело к Мадридской конференции, усилению левых, приходу к власти Рабина, соглашениям Осло - продолжение известно всем. Неспособность национального лагеря предложить политическое решение, альтернативное решению левых, как израильских, так и зарубежных, привела к параличу нашего лагеря. (1) В результате действительность была вывернута наизнанку.

Израильтяне привезли разгромленного Арафата в Страну Израиля как "спасителя" и начали финансировать его самого и его самую большую в мире террористическую организацию, обосновавшуюся в сердце Земли Израиля.

Прошло десять лет, а урок до сих пор не извлечен. Арафат снова находится в тяжелом положении. Нынешние политические руководители, как и все прошлые правые руководители, не справляются с возникающими проблемами. Они предпочитают обманывать самих себя и утешаться тем, что возможности Арафата ограничены и США признают необходимость его замены.

Но прошлая война помогла Арафату выбраться и из более тяжелого положения. Теперь Арафат уже находится на территории Страны Израиля и фактически является главой палестинского государства. Международное давление на США сильнее, чем было тогда, и в их интересах дать арабам больше, чем после той войны.

Из всего этого следует сделать вывод: никакие трюки, подобные назначению альтернативного главы палестинского правительства и изоляции Арафата, не помогут. Сразу же после окончания войны, а возможно, и раньше, на Израиль будет оказан очень сильный нажим, чтобы заставить его пойти на новые уступки Арафату и его убийцам. Шарон уже поспособствовал этому нажиму, когда сообщил о своей готовности на создание палестинского государства и принятии плана "Дорожная карта" Буша. Шарон думал (по крайней мере, нам хотелось бы в это верить), что, обуславливая возможные уступки заменой Арафата, он избежит необходимости расплачиваться. У Шамира тоже были условия, условия созыва Мадридской конференции: "без Арафата и без палестинского государства". Так что прецедент есть: никакие выставляемые нами условия не предотвратят сильное иностранное давление и реализацию самых тяжелых для Израиля планов без каких-либо уступок со стороны Арафата.

Если мы не выйдем сейчас с ясной политической альтернативой, то, несомненно, нас заставят проглотить то, что приготовят для нас израильские и иностранные левые. И кроме кровавой цены, которую мы за это заплатим, национальный лагерь еще и потеряет власть, как это случилось и в прошлом, когда он стал проводить политику левых.

На первый взгляд кажется, что сделанного не вернешь и катастрофический процесс уже не остановить. Но вот о чем следует помнить: процесс, ложный в своей основе, должен развалиться при столкновении с действительностью. Воплощение в жизнь настоящей политической программы, основанной на идеологических ценностях национального лагеря, сократит период созревания этого фурункула и даст нам в руки инструмент для действия, когда "Дорожная карта" займет причитающееся ей место в мусорном баке Истории, рядом с десятками подобных ей нежизнеспособных программ.

2. Стратегическая цель и промежуточные тактические цели.

Есть ли у нас такая программа?

Ответ – несомненно, есть. Но прежде, чем мы предложим ее читателю, давайте определим для себя две отправные точки, без которых невозможна никакая программа:

Какова стратегическая цель национального лагеря

Каких тактических результатов должна параллельно добиться наша программа.

Почему это так важно?

Как ни странно, до сих пор национальный лагерь не определил для себя четко свои стратегические цели, вследствие чего никогда не мог предложить политическую программу и последовательно ее придерживаться. Если мы не определим, к чему мы хотим прийти, мы никогда не сможем объяснить, как нужно действовать.

Определение стратегической цели – это не определение границ государства или статуса арабов: и то, и другое – частные вопросы политической программы. Определение стратегической цели не отвечает на вопрос, как мы должны жить здесь, оно отвечает на вопрос, зачем мы должны жить здесь.

До сего дня национальным лагерем были предложены государственные программы лишь на тактическом уровне, избегающие ответов на основные стратегические вопросы. Результатом, в конечном счете, стало то, что все программы правого лагеря были прокомментированы с точки зрения общих стратегических целей левых, и на деле способствовали их реализации.

Какую же стратегическую цель преследуют левые? О чем они мечтают?

Цель левого лагеря – создание "государства всех граждан" на основе западных ценностей либерализма, лишенное всякого привкуса исконных еврейских ценностей. Писательница Дорит Равиньян в интервью Первому каналу (через год после убийства Рабина) выразила это так: "Соглашение Осло для меня – средство забыть, что ты еврей, что ты преследуем… Цель соглашения Осло для меня – забыть, что мы евреи". Можно сказать, что стратегическая цель левого лагеря – стереть и забыть еврейскую самоидентификацию путем создания государства в таком духе.

Все тактические решения актуальных проблем, перед которыми встает израильское общество, предлагаются левыми исходя из их стратегической цели. Только так можно объяснить полное отсутствие логики, на первый взгляд, в некоторых их программах (например, постройка "разделительного забора"). Левый лагерь приносит в жертву все, чтобы только воплотить в жизнь свою мечту – стереть еврейский облик государства Израиль. И самое страшное для него – это наше возвращение к танахическим границам, удержание так называемых "территорий" именно с идеологических позиций. Только так можно объяснить их тотальное противодействие любому шагу, направленному к увеличению еврейского присутствия в Самарии и Иудее, притом, что на арабских землях в других местах они спокойно располагают свои "киббуцы".

Значит ли это, что левые лгут, говоря, что вся их цель – достижение мира? Вовсе нет. Левые хотят мира точно так же, как хотят его все граждане страны. Но из-за того, что в восприятии левых "правильная" действительность – это положение, когда евреев нет в Иудее и Самарии, с их точки зрения невозможно добиться мира иначе, чем отказавшись от Иудеи и Самарии. Мы тоже желаем мира, но для нас неприемлемо решение проблемы, противоречащее нашей стратегической цели. И вследствие того, что наша цель – справедливая и реальная, а не иллюзорная, тактические шаги, которые мы предложим, будут реальными, выполнимыми и целесообразными.

Объективный, казалось бы, подход, предлагающий решения, не связанные со стратегическими целями, подобен попытке запустить компьютерную программу без операционной системы. Человек функционирует как личность только на базе своей культуры, на базе системы мировоззрения. Только четкая стратегическая цель может дать конкретные практические решения насущных проблем. Без нее все попытки таких решений нежизнеспособны.

Так какова же, если так, стратегическая цель национального лагеря? Эта цель – создать еврейское государство, вернув государственную независимость именно еврейскому народу, изгнанному из своей земли после разрушения Храма, дать возможность вернуться на родину еврейской диаспоре, создать условия для развития нашей исконной культуры и, наконец, создать образцовое общество на основе исконных еврейских ценностей, которое станет примером и знаменем для всего человечества.

Мы не пытаемся уничтожить наше еврейское лицо; напротив – мы акцентируем нашу национальную самоидентификацию и развиваем ее. Поэтому мы никак не можем отступиться от танахических земель, связывающих нас с нашими корнями, более того – мы сделаем все, чтобы удержать их.

3. Самая насущная проблема и ее тактическое решение.

К нашей стратегической цели (Еврейское государство) невозможно двигаться не решив острейших современных проблем. Если мы будем понимать, что решение нынешних проблем – это только тактическая задача, то мы можем быть уверены, что не собьемся с курса и не станем воплощать в жизнь стратегическую цель левых.

Такой насущной проблемой сегодня является террор. То есть, война, которую арабы, живущие на Земле Израиля, ведут против Государства Израиль. У нас есть и другие острые проблемы – экономика, воспитание, взаимоотношения религии и государства и т.д. Однако представляется, что именно интифада породила или, по крайней мере, сильно обострила значительную часть этих проблем. Проблем много. Положение в области экономики надо улучшать, но все согласны, что главная причина нынешнего кризиса - это интифада. Она усиливает и другие отрицательные явления - преступность, наркоманию, дефицит пресной воды, загрязнение почвенных вод, потерю рабочих мест, увеличение срока резервистских сборов и др. Интифада - это не только проблема безопасности. Ее разрешение улучшило бы положение не только в области экономики, но и во многих других областях.

Как наша политическая программа предлагает решать тактическую задачу борьбы с террором? "Недостаточно бороться с террором", - заявляют левые, - "надо бороться с его причинами, осушить болото, на котором он произрастает". Они совершенно правы. Реализация хорошей программы должна искоренить причины, по которым арабы считают целесообразным вести с нами войну. Необходимо четко установить эти причины эти причины.

4. Мотивация террора – надежда, а не отчаяние!

Что является причиной арабского террора, заставляя их воевать с нами? Левые заявляют, что арабов побуждает к этому отчаяние: "Им нечего терять, поэтому они идут на теракты-самоубийства". До сих пор никто не пытался всерьез спорить с этой аргументацией. Мы принимали как нечто само собой разумеющееся базовые положения идеологии левых, согласно которым отчаяние арабов проистекает из-за отсутствия национальной независимости и наличия материальной нужды. Если им предоставить возможность национального самоопределения и улучшить условия жизни, утверждает левый лагерь, у них появится надежда и стремление воевать затухнет.

Однако это утверждение не выдерживает проверки действительностью. До подписания соглашений Осло не было такого явления, как террорист-самоубийца. Именно эти соглашения, тотальные уступки и порожденные ими надежды привели к появлению этого феномена.

У израильских арабов никогда не было никакой специфической национальной самоидентификации. Не было и нет никакого палестинского народа. Никогда не существовало никакого палестинского государства. Нет никакого различия между арабами Шхема и арабами Дамаска - ни культурного, ни языкового, ни религиозного, ни бытового. До появления сионистов в Стране Израиля у здешних арабов не было никакого стремления к национальной независимости. И даже после появления сионистов они стали выражать свои претензии на "национальную независимость" только по отношению к тем территориям, где селились евреи. Национальное арабское движение сосредоточивало свои усилия исключительно на тех частях Страны Израиля, где удалось закрепиться евреям. Остальная территория Палестины арабов не интересовала. Война за Независимость разразилась не из-за Иудеи и Самарии, не из-за Иерусалима, не из-за "права на возвращение" арабов. Все это арабам предоставлялось автоматически. Главари национального движения арабов Страны Израиля начали войну с единственной целью - предотвратить создание евреями собственного государства на клочке земли даже меньшем, чем территория внутри "зеленой черты". Заметим в скобках, что на этом клочке земли, выделенном для евреев ООН, арабов почти не было.

В Иудее, Самарии и секторе Газа, которые захватили иорданская и египетская армии, местное арабское население никакого стремления к независимости не проявляло. Созданная перед Шестидневной войной Организация Освобождения Палестины сосредоточила все свои национальные претензии на территорию, где евреи удержались после Войны за Независимость. Но вот чудо! После Шестидневной войны, после освобождения силами ЦАХАЛа Иудеи, Самарии, сектора Газа и Иерусалима, все изменилось. Теперь "похищенной сионистами исторической родиной" стала не приморская равнина, а цепь Иудейских гор. Почему? Потому, что там теперь появились евреи. (К слову сказать, на всех официальных картах и на всех символах палестинской администрации арабская Палестина включает в себя всю территорию государства Израиль, в том числе и Тель-Авив).

Очевидно, что мотивация арабов не имеет ничего общего с позитивной национальной мотивацией. Нет у них желания вернуться на "родину", чтобы реализовать свое "палестинство". Как только какая-нибудь арабская армия - иорданская, иракская, египетская, сирийская - захватывает часть территории Страны Израиля, оттуда моментально улетучивается палестинский национализм. Мотивация арабов Страны Израиля имеет исключительно негативный характер - они просто не хотят, чтобы мы, евреи, находились здесь.

Процитированное в начале статьи высказывание Бевина остается справедливым и сегодня. Нежным западным ушам слова Бевина представляются неприятно дисгармоничными, а ведь его трудно заподозрить в излишней любви к евреям. Но реальность именно такова.

Если мотивация арабов негативна, это значит, что она питается не отчаянием, а наоборот – надеждой. Арабы не отчаиваются из-за того, что чего-то недополучили (это "что-то" еще недавно было в их руках). Они полны надежды реализовать свою цель - изгнать евреев со всей территории Страны Израиля.

Нетрудно заметить, что как только евреи идут на уступки в своих национальных правах на Страну Израиля, возрастает арабская мотивация к насилию. Пока мы не признали "палестинский народ" с его "легитимным правом создать собственное государство" на Земле Израиля и не стали изо всех сил содействовать ему в реализации этого "права", мы не сталкивались с феноменом террористов-самоубийц. Культивирование надежды на наше исчезновение из Страны Израиля порождает арабское насилие. Только лишение их этой надежды приведет к концу насилия.

• Вехи государственной политики (2-3)
• Вехи государственной политики (4-5)